Если бросите его и выйдете к нам, девушку оставим в живых. Нам она больше не нужна.
Шаги уже раздавались у самой двери, и я приготовился выстрелить. Неожиданно в просвете дверного проема показалась сначала белокурая прядь волос, а затем и перекошенное от страха женское лицо. Бафф пошатнулась и повалилась на стол, которым я забаррикадировал дверь. К моему ужасу, мне показалось, что я убил ее, но потом понял, что реакция меня не подвела, я все же вовремя успел отвести пистолет в сторону. Мои люди побаиваются вашего пистолета.
Если бросите его и выйдете к нам, девушку оставим в живых. Нам она больше не нужна.
Но на что я мог рассчитывать, имея в запасе всего один патрон? Только оставь ее в покое. Я бросил пистолет в полуоткрытую дверь. В лужах крови распластались еще двое. Несколько мертвых змей валялись на полу. При моем появлении никто почемуто не выстрелил. Почему же меня не убивают, подумал я. У меня было достаточно времени, чтобы обзвонить всех друзей и знакомых. Девушка от боли закусила губу. Ладно, так уж и быть, от оскорблений воздержусь, пообещал я. И на вопрос отвечу.
Сделав недоуменное лицо, я пожал плечами. Вилламантес чтото тихо сказал поиспански своим людям, и те сразу же засуетились. Отец, увидев дочь, кинулся было к ней, но мексиканец, схватив его за рукав, дернул доктора назад. В целях безопасности мы все сейчас на время покинем эту комнату.
Такое положение дел меня мало устраивало, мне бы хотелось уйти со всеми вместе. В церкви началась суета. Готовятся к эвакуации, подумал я, ну что же, отлично! Один из мексиканцев подошел к своему шефу и протянул ему увесистую пачку исписанных листков бумаги. Тот взял ее и сунул себе во внутренний карман пиджака. Все, что я успел для них сделать. Лучше бы они меня сразу пристрелили. Конвоир подтолкнул его к выходу.
Закончив кричать, он повернулся в мою сторону и вынул из кармана револьвер. Я понял, что разговаривать он со мной больше не будет, просто пристрелит, да и только. Девушка закачалась и рухнула на пол. Я кинулся было на него, но на улице раздались пулеметные очереди. Вилламантес, раскрыв рот и выпучив глаза, на секунду остолбенел. Он понял, что означала эта стрельба за пределами церкви. Затем, резко повернувшись, он бросился к двери, ведущей в подвал.
